Один возглас Макса (Волошина) при виде Али: «Господи, какие у нее огромные глаза! Точно два провала в небесную пустоту. Они кажутся еще больше век, точно веки их не покрывают!»

Когда мы ехали в Коктебель провожать Макса, я спросила его: «Макс, как ты себе представляешь Алю в будущем? Какова должна быть нормальная дочь Сережи и меня?

 — И вы еще думаете, что у вас может быть нормальная дочь?!»

Из записных книжек М. Цветаевой

Аля выросла - чужая, не моя и не своя, как все, и даже не как все - все - лучше. Русалка. Русалка хороша в воде - и в сказке, в доме и в жизни (хотя бы чесание волос и плавательные движения...) - нет, не то: русалка - всегда страшна, но в сказке она прекрасно-страшна, в жизни же - отталкивающе, ибо есть поступки.

…Непрерывно ходит в гости и в “Союз”. Общительная и даже общественная - русалка.

 Запись М. Цветаевой 1 января 1936 г.

27-го в ночь арест Али. Аля — веселая, держится браво. Отшучивается.

Забыла: последнее счастливое видение ее — дня за 4 — на Сельскохоз<яйственной> выставке, «колхозницей», в красном чешском платке — моем подарке. Сияла. Уходит, не прощаясь. Я: — Что же ты, Аля, так, ни с кем не простившись? Она в слезах, через плечо — отмахивается. Комендант (старик, с добротой): — Так — лучше. Долгие проводы — лишние слезы…